Единства сюжета в «Месневи» нет; все произведение однако проникнуто единым настроением; форма его — рифмующие двустишия, выдержанные в одинаковом ритме. В эпических частях Джалаладдин выступает как художник-реалист, иногда как натуралист (его натурализм способен шокировать европейского читателя, для Востока он обычен).
«Месневи» Джалаладдин частично продиктовал любимому ученику и преемнику (в качестве главы ордена) Хасану Хусамеддину, который вероятно и побудил своего учителя к творчеству (вернее к фиксированию произведения).
Джалаладдин — поэт не столько персидский, сколько общемусульманский; в Турции и Индии он популярен больше, чем в Иране.